18 фактов о Дарье Байковой

Танцевать я начала с точки зрения Pro Am ужас как давно — 10 лет назад. Старшая дочка пошла в детскую студию танца при школе, я увидела, как танцует ее тренер, и все, пропала:). Я вообще люблю, когда люди увлечены своим делом, а когда человек танцует не только телом, но и сердцем и душой — это зажигает. В студии был какой-то концерт для детей, и тренер предложила: «А давайте родители тоже потанцуют». Родители поучаствовали, потанцевали, и я поняла, что очень хочу танцевать! Подошла к преподавателю, но она сказала: «У меня для взрослых никаких вариантов нет, если очень хочется — приходите с детьми танцевать». Я пришла на детскую группу, со мной еще две или три мамы. Потом эти мамы перестали ходить, а я осталась. И танцевала с детьми бальные танцы, польку и пр. Так я занималась несколько лет, хотя взрослых в этой группе больше не было. Со временем тренер стала довольно близкой подругой, я работала у нее администратором, решала оргвопросы с конкурсами, призами, поездками, и то, что я так долго задержалась в детской группе, было вопросом личных отношений и личной преданности человеку. В итоге моя дочь танцевала с 6 до 14 лет, и я тоже все это время занималась, с одним годовым перерывом. Дети в группе росли, становились в пары, расходились, дорастали примерно до Д класса. Позже в школе организовали группу для взрослых, для пенсионеров без особых амбиций. Года 4 я занималась там параллельно с детской группой. Закончилось все это, когда тренер ушла в декрет: ее заменили ее родители, а их стиль преподавания я не приняла.

По образованию я врач, кардиолог, хотя не мое это... Мечтала стать спортивным врачом, но не сложилось. В институте нравилась медицина катастроф, но не привлекала идея отработать энное количество времени на скорой помощи. 12 лет работала фитнес-инструктором, а когда начала танцевать, очень хотелось быть при танцах, и я начала преподавать ОФП для танцоров. Читала много специальной литературы, прошла инструкторский курс по растяжке Aplomb in ballet. Сейчас работаю в филиале «Динамо», веду ОФП, сама собираю детские группы — пригодилось мое многолетнее танцевание в детской студии. Это даже не бальные танцы, а самое начало, бэби-дэнс. Позже я еще научилась делать танцевальные прически (спасибо моему педагогу Анастасии Сергиевской, ее курсы очень много мне дали), и сейчас еще работаю в имидж-студии. 

Полтора года назад наконец я поняла, что хочу большего, чем группа для солистов кому за дцать и кому скучно дома. Хочу серьезной работы, другого танцевания, других целей. Очень хотелось выйти из зала, потанцевать на публике. Про Pro Am я знала давно, но идеи танцевать в этой системе у меня не было никогда. У меня много знакомых бальников, я вижу их отношение к Pro Am. И на основе всего, что они говорили и что я читала в интернете, я представляла себе стиль взаимоотношений в Pro Am паре. И не могу сказать, что это меня вдохновляло. Смущало безумное количество амбиций, политики. Ну и банально — это дорогое удовольствие. Я могу танцевать только на то, что сама набегаю как тренер и как стилист, и считала, что я не потяну финансово. К тому же на это нужно время, а у меня маленькие дети, оставить их не на кого. Одно дело танцевать в группе вместе с дочкой, а другое — находить время, чтобы ходить еще куда-то.

Я смотрела анкеты партнеров подходящего возраста и понимала, что я вряд ли найду партнера, с которым у меня сложится спортивное танцевание. Я по анкете видела, что я не то что в пару встану, я руку, наверное, не подам. Я не понимаю, зачем взрослые мужчины приходят танцевать бальные танцы. Я понимаю, зачем они идут танцевать сальсу или аргентинское танго — они потом идут на милонги, на опен эйры, танцуют, общаются, у них есть внимание девушек, круг общения, все прекрасно. А мужчины, которые танцуют Pro Am… Я видела их, с одним таким я занималась ОФП. Человек пришел в надежде, что он найдет себе здесь красивую девушку и она выйдет за него замуж. То есть это всё не про танцы! С сеньорским танцеванием то же самое. Даже когда смотришь объявление такого танцора, его фото, многое понимаешь. Видишь, есть физическая форма или нет, читаешь, что говорит человек о себе, и понимаешь: нет.

Я стала искать, куда меня возьмут с моим уровнем танцевания. Позвонила в клуб «Максимум (Видное)». Мне сказали — есть группа начинающих взрослых, там все танцы подряд пробуют, и бальные, и линди-хоп, и аргентинское танго, и что угодно. И есть студенческая группа – пары Е, Д класса, даже С. Когда я рассказала, что я занималась, что не с нуля, мне сказали приходить в эту группу. Я пришла, но… Да, там пары Е, Д класса, но это студенты в два раза моложе меня, с большим опытом парного танцевания, конкурсного танцевания, и начали они не в 30 с чем-то лет, а гораздо раньше. И у них совсем другой уровень преподавания, даже уровень вариаций другой. Они этим материалом владеют, а я нет. Я даже названий фигур многих не знаю... Промучалась я месяц, ничего не понимая, и пришлось сказать, что я не тяну эту группу, не получается. И думала, что мои варианты — либо редкие индивы, либо сальса, либо аргентинское танго. Насчет индивов тогда даже подойти не попыталась к тренеру, потому что такой опыт у меня уже был. Ты приходишь к педагогу, говоришь — я очень хочу заниматься, давайте запланируем. Он говорит — ок, в итоге у тебя есть один урок в сентябре и… И все. Дальше человеку не интересно со мной заниматься. Ну и я пришла с такими мыслями к одному из руководителей клуба — попрощаться. (Спасибо, Андрей, что тогда меня остановили!) А он предложил мне вариант — заниматься с тренером латиной. И цена не заоблачная, и тренер согласен со мной работать. Хотя я не понимала, зачем я ему? Я не танцую на конкурсах и идеи такой нет, я никто и звать меня никак. Зачем ему тратить на меня время? Но начали заниматься. И чем дальше в лес, тем толще партизаны: через год созрели для первого конкурса.

Я фрилансер и не могу быть уверена, сколько и когда я заработаю и когда какой конкурс потяну. Но на более-менее бюджетные конкурсы можно выйти, финансово я могу потянуть три-четыре конкурса в год. Конкурсы — это колоссальная мотивация. Сразу видны все пробелы в подготовке, понятно, над чем работать, куда двигаться. Ну и кайф, конечно. Хотя очень много нервов и психов, особенно, когда вокруг явно сильные пары. Но это вопрос времени и опыта выступлений. 

Хочется не медалей и мест, хотя это тоже было бы приятно. Хочется красивого, сделанного танцевания.

Вадим научил меня заниматься самостоятельно — сампо форева! Каждое занятие он очень подробно проговаривает, что и как нужно отработать. И я стараюсь после каждого индива пару часов посвятить именно отработке, потому что просто послушать, как нужно сделать, и несколько раз попробовать — это мало. Через энное количество повторений появляется какое-то понимание. Мне стыдно приходить на следующий урок, если я ничего не сделала по той информации, которую мне дали для сампо — вроде как я проигнорировала труд тренера, и его работа просто пропала зря. Это неуважение к педагогу. Мой тренер научил меня заниматься по-другому, по-другому относиться к занятиям. К концу занятия он всегда говорит: «А вот это надо отработать, если ты не отработаешь, результата не будет». В латине очень много соло работы, которую ты должна сделать сама, прежде чем встать в пару.

Наш путь какой? В нашей паре на партнерше не написано, что у нее много денег – на мне ни ярлыков на платье, ни суперпричесок, ничего такого. Партнера не знают как латиниста, потому что он свое конкурсное танцевание как латинист закончил, танцует стандарт, он не суперзвезда в латине. Так что мой путь — пахать.

Много времени уделяю ОФП и СФП — все-таки я тренер, должна уметь делать больше, чем требую от своих учеников. ОФП — 2 часа в неделю плюс минут 30 на каждой сампо ежедневно. Плюс раз в неделю тренажерный зал часа полтора. 

Собственно танцами стараюсь заниматься каждый день, но в сезон в дни турниров не всегда получается, если много записей на прически и макияж. В день стараюсь посвятить 2-4 часа сампо (и все равно есть чувство, что ничего не успела, что мало). Индивы два раза в неделю по полтора часа, и два раза в неделю группа.
Пару раз участвовала в сборах: прошлым летом со своим клубом, зимой — с Dance star academy, спасибо Виталию Денисову и Наталье Пазына за такую возможность. 

Сложных моментов хватает, но тренер всегда настраивает так, что нет ничего невозможного, надо просто делать, и делать осмысленно. Бывает, что после урока у тебя ощущение безнадеги, но надо просто выпить кофе, встать и делать, делать, делать. Рано или поздно, так или иначе — получится. 

Мне пока трудно произнести, что у меня есть партнер. Наверное, мое отношение к Pro Am отличается от общепринятого. Для меня танец — не просто хобби, это спорт. Полноценный спорт. А там совершенно специфическое отношение к тренеру. Для меня всегда было так: тренер сказал, ты просто идешь и делаешь. Если ты с ним занимаешься, значит, ты ему доверяешь. Если ты ему доверяешь, значит, не твое дело, почему от так сказал. Ты просто идешь и делаешь. Поэтому и в Pro Am для меня мой партнер прежде всего — тренер. А как партнера мне сложно его воспринимать. Сложно переключить его роли для себя. И когда мы танцуем вместе, я словно все время заглядываю ему в глаза с вопросом «Вот сейчас я достаточно хорошо сделала? Или надо лучше?» Постоянно ловишь себя на том, что ищешь в его глазах, так ты выполнил или опять лажа? Иногда удается расслабиться и просто танцевать, но это очень редкие моменты. Это, конечно, невероятный кайф, когда ты просто танцуешь и просто кайфуешь. Ну и, наверное, это был бы прям суперкомплимент, если б Вадим про меня сказал бы, что я — его Pro Am-партнерша. Пока это не так, не заработала еще :)

Я не очень понимаю мотивацию тренера, почему ему интересно меня учить и со мной выступать. Я тяжелая партнерша, есть моменты, когда тренер меня сравнивает то с отбойным молотком, то с гиббоном:). И физически это тяжело, с таким подарком судьбы танцевать. Я не денежная партнерша в масштабах Pro Am. Ну и откровенно говоря, у меня нет никаких данных для СБТ, особенно, учитывая рост, для латины. Нет ничего, кроме одного: ослиного упрямства. Ну и желания пахать. 

К тому, что я танцую Pro Am, мои знакомые бальники часто относятся негативно. Хотя в целом отношение бальников к Pro Am изменилось, теперь, когда узнают, что ты танцует Pro Am, уже скажут, скорее, что-то вроде «о, прикольно». В «Динамо», когда узнавали, что я занимаюсь индивидуально, но без конкурсов, говорили — о, молодец! Ну и потом, после конкурсов, от них, скорее, была поддержка, нормальное отношение. Но как тренера тебя обычно воспринимают с сомнением. Пока не знают, что танцую Pro Am, слушают, занимаются, как узнают — появляется скепсис. А если еще не занимались со мной, то тем более. Он еще не видел, как я работаю, а уже скепсис! Хотя я в Pro Am недавно, а в фитнесе много лет. Бальники не всегда готовы согласиться, что человек, танцующий Pro Am, может быть хорошим профессионалом и тренером. А я тренер довольно жесткий. Не приемлю халтуры. Надо разок увидеть!
То же с прическами. Вот работаю, как стилист, разговариваем, спрашивают, танцую ли сама, где, как, и когда говорю, что в Pro Am, делают так: «Мммм». И молчат :)

Наверняка, многие скажут: она пришла из спорта, ей легче. Не совсем, хоть и есть преимущества. Во-первых, я занималась фитнесом (раньше это называлось аэробикой) — это рядом с СБТ не лежало ни разу. Мы в фитнесе довольно кривенькие, с неработающими стопами (я лично откровенно косолапая), стереотип движений примитивный. Музыкальность? Что это?! В фитнесе это не надо, попадай в ритм и все. А для меня музыка была проблемой даже в фитнесе, то есть я вообще ее не слышу, даже сильную долю училась находить очень долго. Что такое баланс и координация я тоже узнала, когда начала заниматься танцами. В фитнесе мы говорим об этом – я занималась дисциплинами, близкими к йоге. Но я не могу сказать, что у меня есть баланс, повороты — для меня это проблема.

Во-вторых, я пришла в СБТ после семи лет перерыва. Семь лет не занималась ничем вообще. Сидела дома с детьми.

В-третьих, спорт в анамнезе — это целый список травм и болячек. Шесть протрузий в позвоночнике, одна с деформацией спиномозгового канала, плечелопаточный периартрит, трижды надрыв связок в тазобедренном суставе. Как-то так. 

Легче мне в том плане, что есть привычка работать над своим телом. У меня был большой перерыв, и вот это ощущение, что твое тело начинает работать — да, оно очень знакомо. И наверное, тело готово заниматься больше, чем другие — я очень много занималась и занимаюсь и ОФП, и в тренажерном зале, в том числе специфическом, в Центре Бубновского — для реабилитации после разных проблем с телом. Плюс выносливость, конечно: работа фитнес-инструктором физически очень тяжелая. Все занятия в фитнесе мы проводили, делая все сами в полную силу, т.к. ученики – люди, у которые нет никакого двигательного опыта, и они зеркалят всю дорогу. То есть невозможно, как часто в танцах, дать задание и контролировать исполнение со стороны.

Что еще? Наверное, ничего.

В силу специфики работы я много общаюсь с другими танцорами Pro Am и вижу много не очень красивых моментов. Конечно, люди разные везде. Есть те, с кем приятно поговорить, а иногда такое видишь во взаимоотношениях с тренером или слышишь в раздевалках, что откровенно хочется пойти помыть руки. И думаешь «Бог ты мой, и это тоже Pro Am!» Например, слышала от партнера, как говорил про свою Ам «моя корова»: «Моя корова мне столько-то заплатила за этот турнир, ну это уже наглость, за такие деньги я работать не буду!» И это при людях, я же слышу. Стоишь и думаешь: ээээээ... Неприятно. Радует, что мой тренер так про меня не скажет, он тактичный, воспитанный человек.

Кроме финансов и каких-то бытовых проблем — не знаю, что меня может вытолкнуть из танцев. Я настолько люблю танцевать! Я не отношусь к танцам как к хобби, как многие в Pro Am. Это гораздо больше. Гораздо больше. Гораздо. Даже проблемы со здоровьем… Да, они появляются, когда много занимаешься, например, от каблуков начинается артроз. Но это не повод остановиться.

Когда я занималась фитнесом, в нашу группу пришли ребята из спортивной аэробики —  пара высокого уровня, если не чемпионы Европы, то призеры, не помню уже. Прикольные ребята, мальчик такой улыбчивый, обаятельный. В какой-то момент они уехали работать в фитнес-клуб в Кувейт. И там он умер, прямо в клубе. Провел занятие, дошел до ресепшн и все. И я помню, какой шок это был для нас, тогда казалось — такая беда, такая трагедия. Сейчас я понимаю, что это ни фига не беда. Ему так повезло: он занимался любимым делом, он не болел, и он занимался этим делом до конца своей жизни. Это просто кайф. Я не хочу умереть больной. Я не хочу дожить до того времени, когда я не смогу двигаться. Я не хочу знать, как это, когда мое тело больше не может. Могло, но теперь, в силу физической немощи, не может. Ты еще хочешь танцевать, а тело не может. Я даже не хочу дожить до времени, когда больше не хочешь. Потому что это было у меня однажды с фитнесом. Я занималась фитнесом уже больше десяти лет, и в какой-то момент поняла, что больше не хочу. Такое ощущение пустоты внутри… У тебя нет тебя. Ты есть, но ты как пустая оболочка, внутри — всё. И я надеюсь, что с танцами такого никогда не случится. Потому что вот это «внутри — всё» — это ужасно. Я знаю за собой такую беду: если что-то делаю, то отдаюсь этому со всей душой, но если в какой-то момент пойму, что это не мое — разворачиваюсь и ухожу. Надеюсь, что с танцами этого не случится. Потому что сейчас я не представляю, как живут те, кто не танцует. И представлять не хочу.